Фев 4, 2013 by admin
in Без рубрики
Занималось утреннее солнце над окраиной спального района, в городе Харькове. Просыпались птицы, распространяя свое щебетанье на всю округу. Люди еще спали, досматривая сны, отрывали последние крохи отдыха перед работой, школой, университетами. А по аллее, за жилыми домами, неспешно шел старик, медленно, стараясь не перенапрягать заношенные кости. Невысокого роста и довольно худощавый, он брел к своей скамье, где встречал каждое утро новой жизни. В левой руке была старая клюка, правой же руки не было. Оторвало осколочным; еле выжил. Смуглое лицо бороздили морщины, волосы серебрились сединой. А вот глаза были иные, молодые глаза-полные жизни, силы, строгости. Дойдя до назначенного места, Иван Иванович, опустился на деревянный насест и устремил взгляд на открывшееся перед ним поле. Просидел так долго очень, уж и полдень прошел, начинало вечереть. Не скучал старик, разные мысли в голове выстраивались, воспоминания, хватало этого не то, что на день, на целую жизнь. Задумчивый старик и не заметил, как к нему кто-то подбежал. Очнулся только тогда, когда этот кто-то дернул за плечо. Повернув голову, Иван Иванович встретился взглядом с Машкой, подругой дочери, которая жила именно в последнем доме перед окраиной.
- Иван Иваныч, ну чего ты опять вывалился на улицу один, ведь старик уже. Ноги почти отказали, не слушаются. Думаешь, твоим, на пользу волнение и лишние заботы? Давай, иди домой.
- Эх, Машка, не понимаешь ничего. Не указывай старику, он еще полон сил и энергии. Поживу еще, да поупражняюсь. Я солдат, привык терпеть и бороться. А что дома - то валяться, поди, от того - то и помру.
- Хых, солдат он. Да времена сейчас не те, воевать уж не надо, а ты все пыжишься чего-то.
-Вот, выросла ты, девка, да ума не прибавилось. Запомни, каждый день-борьба за жизнь, пусть не с видимым врагом, пусть - со внутренним, но битва. Как справишься, так и проживешь.
-Да ну тебя, Иваныч. Вечно со своими поучениями. Надоел. Пойду я, а ты сиди здесь и жди своих, скажу им, где ты.
- Доживешь до моих седин, стрекоза, так поймешь, что тебе втолковывал.
Но женщина уже отошла от старика в сторону переулка между домами и, завернув за угол, скрылась в тени. А Иван Иванович остался сидеть под высоким раскидистым дубом, наблюдая сквозь листву блики солнца, жмуря еще такие живые глаза на морщинистом лице. Он смотрел на великолепие ясного дня, запоминая и радуясь свету и спокойствию.
Старик и не заметил, как ушел в воспоминания. Перед глазами пробегали сцены прошлого, вселяя в душу боль и грусть. Как много пережил он, как много потерял, но дожил до мира, до победы. В далеком сорок третьем, с другом Витькой, воевал на Харьковщине, мальчишками, прошли они боевое крещение. Бой, который Иван Иванович никогда не забудет. Будет помнить, как земли села Соколово окропила красная влага защитников Родины; как эсэсовские войска на танках безжалостно надвигались на оборонную шеренгу чехословацкого батальона «Свобода»; как молодые советские артиллеристы в рукопашную отбивались от фашистов под командованием лейтенанта Николая Мутле, их храброго товарища, которого уважали за решительность и смекалку. Будет помнить, как на его руках умирал друг Витька, прося передать Иринке, что любит. Многие полегли тогда. Столько крови пролилось, что весенний снег бросался в глаза своим розовым цветом. Война не щадила, била, убивала, пыталась отобрать родное, но они победили. Потом, уцелевши, молодой солдат Иван, защищал Киев и другие города, дошел до Берлина. Но ярким пятном отложилась первая его битва под селом Соколово…
Резко моргнув, старик прикрыл тонкие веки, а по щеке стекла скупая слеза. Война осталась в сердце, а смерть научила бороться за жизнь, всегда, каждую минуту. Вот и сейчас, сидя под мирным небом, дух закаленный боролся за каждый день полноценной жизни, хоть и ломит кости, а ноги подкашиваются, шрам на плече, там, где нет руки, ноет. Все это мелочи, главное - его дети и внуки живут, спокойно спят, хорошо кушают, радуются солнцу и свободе.
Послышался гул голосов вдали. Старик повернул голову в сторону домов и увидел свою дочь, которая шла рядом с Машкой и громко что-то говорила, а перед ними бежал внучок его - Витенька, светлый, умный мальчик. Ускорив бег, малыш подбежал к дедушке.
- Деда, деда, куда же ты делся? Я же испугался, когда мы с мамой не увидели тебя дома. Тебе же тяжело одному, почему ты не дождался меня, я бы отвел тебя на окраину. Мы вместе посидели бы.
-Ух, тараторка малый. Ну, чего ты, дед твой не лежачий и не безногий, крепкий старик, все выдержит. А вот рассвет и утреннюю росу, днем – то не увидишь. А утром можно, мамка ж твоя на работу торопится, тебя в школу собирает, а мне что ж как пленнику в четырех стенах сидеть? Нет, вы хоть и живете, напротив по лестничной клетке, да не успеваете все одно, так что правильно все дед сделал.
- Все равно, дедушка, я переживал…
К этому моменту к скамье подошла дочь Ивана Ивановича, и укоризненно взглянув на отца, заявила, что хоть и понимает его, но и переживать за него и метаться по району в поисках старого инвалида ей тяжело, потому что много проблем и без того. Усложняет ей отец жизнь. Вся тирада была подправлена поддакиваниями со стороны Машки и раздражала слух Ивановича. Не выдержав, вспылил старик.
- Молчи, дочка. Не кори своего отца, многое в жизни он сделал, повидал. Не беспомощный, справлюсь, а ты иди и занимайся тем, что бабам положено.
Поднялся солдат на ноги и побрел в сторону своей улицы, немного прихрамывая и переваливаясь, но продолжал свой путь. Пройдя пару метров, Иван Иванович, услышал крик внука.
- Деда, подожди, я с тобой. Я помогу.
И Витенька подбежал к старику, который остановился в ожидании внука так и не обернувшись, чтобы не видеть страдающего лица дочери, с налетом вины. Знал он, что кровинка его не со зла так, просто боится, что он помрет незнамо где, не рядом будет. Ведь любит отца, сильнее, чем мать любит. Да вот только, не привык солдат жалость принимать открыто, ведь сильный, защитник. Ни к чему телячьи нежности, надо бороться до конца. Витя обнял деда и поднял на него свои еще детские, наивные глаза.
-Ты, внучок, запомни - каждая минута жизни, это борьба. Ты – мужчина, следуй этому правилу, тогда будешь горд собой и своими поступками.
Положив старческую ладонь внуку на макушку, Иван Иванович, поковылял дальше, чтобы вернуться к вечеру домой, заварить чай в алюминиевой кружке, посидеть на табурете у окна, наблюдая закат, а потом пойти спать. С утра снова придет на скамью у окраины, и снова начнет день вместе с солнцем…
